Положение в Иране. Положение в Византии

1. Но прежде чем я начну подробнее рассказывать о том, что было совершено Варамом и что случилось, когда Хосрову младшему пришлось искать убежища, я вернусь в своем повествовании ко времени правления Юстина младшего, немного отступив назад в своем рассказе. 2. Таким образом я расскажу о причинах этой старинной персидской войны. В то же время я избавлюсь от пропусков, что немало украсит картины моего исторического рассказа. 3. После того как император Юстиниан после тридцатидевятилетнего правления державой ромеев переселился туда, где нет скорби и печали[42], преемником его по управлению делами явился Юстин младший[43]; он был племянником императора Юстиниана. 4. И вот на седьмом году правления Юстина младшего[44] по легкомыслию императора нарушили договор с персами и счастливое время мирного существования было нарушено и уничтожено: в жизнь ромеев и мидийцев вторглась война, этот источник бедствий, можно сказать, пристанище всех несчастий, основной нарушитель жизни; и если бы кто-либо назвал ее причиной гибели человеческих дел, тот не ошибся бы и дал бы ей точное имя. 5. Этот мирный договор, заключенный между ромеями и персами, был нарушен и расторгнут по великой глупости императора. Отсюда пошло у ромеев изначальное зло. 6. Ромеи обвиняли в этом персов и всюду провозглашали их виновниками войны, говоря, что они подстрекали к отпадению гомеритов[45] — это было индийское племя, подчиненное ромеям; там как они не поддались на уговоры, то им пришлось претерпеть много тяжелого от нападений персов, и из-за этого, по их словам, был нарушен мир между персами и государством ромеев. 7. Кроме того, сердясь на них, ромеи говорили, что когда тюрки впервые отправили к ним послов, то персам удалось подкупить аланов деньгами, чтобы они убили шедших через их область к ромеям послов и тем добились затруднения в их сношениях[46]. 8. Поэтому ромеи с большой охотой взялись за эту войну и из-за этих ничтожных и легко устранимых недоразумений они сами себе придумали повод для великих бедствий; эта жажда войны не принесла им никакой пользы. 9. Со своей стороны индийцы, заявляя всюду что ромеи — виновники и зачинщики этой войны, выставляли против них следующие обвинения: прежде всего, что ромеи подчинили себе Армению, находившуюся в области, которая считалась подчиненной персам, и стали действовать деспотически, убив Сурена, назначенного персидским царем климатархом Армении[47]. 10. Затем они жаловались, что ромеи не желают им платить ежегодно по пятьсот фунтов золота, как было установлено и на что согласился по договору император Юстиниан[48], — ромеи считали недостойным для себя быть обложенными такой данью со стороны персидского царя. 11. А дело. по их словам, обстояло не так, но золото это выдавалось в качестве общей уплаты за охрану тем гарнизонам, которые сторожили их общую границу, для того чтобы необузданные силы бесчисленных соседних племен не имели возможности наводнять эти места и оба государства были избавлены [от опустошений].
X 1. Когда таким образом, мир между ромеями и персами был нарушен и низвергнуты договоры, император ромеев Юстин послал на восток в качестве стратига Маркиана, который был в списках патрикиев, человека очень знатного, бывшего в родстве с императором[49]. 2. Перейдя через Евфрат и явившись в Осроенскую область, когда лето уже клонилось к концу[50], Маркиан отобрал три тысячи бойцов и послал их в так называемую Арзаненскую область, в то время как варвары ничего не помышляли о войне. 3. Таким образом, ромейские войска вторглись сюда, и так как для мидян это вторжение было неожиданным, то персидские земли испытали много ужасного: они были жестоко опустошены, разграблены и ромейское войско получило огромную добычу. 4. В следующем году правления Юстина Маркиан опять собирает войско и совершает вторжение со стороны Дары[51]; варвары стояли лагерем около Нисибиса. Тут недалеко от Саргафона (так у персов называлось это местечко) происходит столкновение между ромеями и персами. Мидийцы были потеснены и в сражении верх одержали ромеи. 5. Поэтому, осадив Фебофон (это была одна из персидских крепостей), они пытались ее взять; провоевав под этой крепостью много дней, ромеи возвратились к городу Даре, так как дела пошли не так, как они намечали. Затем они вновь вторглись в неприятельские пределы и решили осадить Нисибис, город Мигдонии — так было им приказано императором. 6. Персидский же царь, Хосров старший, двинувшись из Вавилона вместе с мидийским войском, перешел через Тигр и, углубившись в пустынные земли, шел по ним со своим войском, чтобы скрыть от ромеев предпринятый им поход. Он вышел к персидскому местечку Аббарону, находящемуся на расстоянии пяти дней пути от ромейского городка Киркенсия[52]. 7. Персидскому военачальнику по имени Адормаан он приказал переправиться через реку Евфрат с тем, чтобы грабить ромейскую землю. Он послал с ним шесть тысяч хорошо вооруженного войска. А сам персидский царь, пройдя вдоль реки Аборы, задумал внезапно напасть на осаждавших Нисибис ромеев. 8. Адормаан же, придя в окрестности Киркенсия и перейдя Евфрат, опустошил ромейскую землю. И так как не было составлено никакого разумного плана с целью воспрепятствовать персидскому вторжению и задержать эти передвижения варваров, то Адормаан без всякого труда прибыл в окрестности Антиохии и, насколько позволяло ему время, разрушив все прекрасные здания перед городом, направился в Келесирию[53]. 9. Когда он стал лагерем поблизости от Апамеи[54], к нему явились послы с блестящими дарами и обещали внести за себя выкуп. Варвар снизошел только до одних обещаний, а они, обманутые варварскими хитростями, оказались в дураках: на третий день после этого он захватил город, а на следующий, предав его огню, вернулся в свою страну.
XI 1. Поскольку начало войны для ромеев было неблагоприятным, монарх ромеев, взволнованный такими успехами варваров, пришел в смущение. Разгневанный неудачами, выпавшими на его долю вследствие его же собственной необдуманности, он отправил в Нисибис Акакия, сына Архелая, с тем чтобы он снял с командования Маркиана. 2. Маркиан, подчиняясь императорскому решению, покинул Нисибис. Когда ромейское войско было у Мардиса, персидский царь, как ураган, налетел на Дару и шесть месяцев осаждал этот город[55]; окружив его флангами своего войска и укрепленными лагерями, отведя воду от города, выстроив башни против городских башен и соорудив гелеполы, он овладел городом, хотя тот был очень сильно укреплен. 3. Услыхав об этом, император Юстин, потрясенный стремительным натиском несчастий, а вскоре после этого пораженный и болезнью безумия, боясь, что в дальнейшем последуют еще большие бедствия, решил на этот год заключить с персами перемирие[56]. 4. Так как болезнь поражала его все сильнее и сильнее, то он, почтив Тиверия усыновлением и сделав соучастником в правлении, провозгласил его кесарем[57]. Тиверий был начальником царских телохранителей и щитоносцев, которого ромеи на своем языке обыкновенно называют комитом экскувиторов. 5. Я приведу здесь и те наставления императора, с которыми он обратился к кесарю Тиверию во время его провозглашения. Я не буду приукрашивать безыскусственной простоты его речи и ничего не буду переделывать, даже если что-либо в его выражениях было не очень красивым. 6. Я просто дам изложение его речи, вставив ее в свой рассказ, чтобы она дошла до потомков в подлинном своем виде, как была произнесена, и не буду облекать ее в пышные одежды красноречия и налагать на нее фальшивую печать чужого творчества. 7. Собрав сенат и весь священный совет вместе с его председателем, у которого в руках были бразды правления церковью, император, стоя на возвышении, обратился со следующими словами к Тиверию: 8. «Смотри, бог тебя возвеличивает. Этот образ дает тебе бог, а не я. Почти его, как и ты им почтен. Чти мать свою[58], некогда бывшую твоей владычицей; ты сам знаешь, что прежде ты был ее служителем, теперь же ты сын ее. 9. Не радуйся пролитию крови, не будь участником убийств, не воздавай злом за зло, по вражде не будь подобен мне. Рассчитывал я, как свойственно человеку, и прегрешил, и по своим грехам получил возмездие. Но с теми, кто сделал это мне, будет у меня суд у престола Христа. 10. Да не заставит тебя это одеяние возгордиться, как меня. Будь ко всем так же внимателен, как к самому себе. Помни, кем ты был и кто ты сейчас. Не возносись в гордости и ты не прегрешишь. Ты видишь, кем я был, кем я стал и кто я теперь. Все здесь присутствующие — дети твои и слуги. Ты знаешь, что я возлюбил тебя выше души своей. В лице здесь присутствующих ты видишь всех людей своей империи. 11. Обращай внимание на своих воинов. Не приближай к себе клеветников. Да не скажет тебе кто-нибудь, что твой предшественник поступал так же, — говорю тебе, наученный тем, что я сам испытал. Имеющие богатство пусть наслаждаются им; кто не имеет его, того щедро одари». 12. И когда патриарх прочел молитву и все присутствующие произнесли «аминь», а кесарь пал к ногам императора, государь сказал ему: 13. «Если ты хочешь, я существую; если не хочешь, я не существую; бог, создавший небо и землю, да вложит в сердце твое все, что я забыл сказать тебе». Вот что было сказано в декабре месяце, в шестой день недели, девятого индиктиона.
XII 1. Когда император закончил эти речи, раздался шум рукоплесканий подданных и сильный поток восхвалений, как частый дождь, излился на него. И действительно, это избрание кесаря было вполне заслуженным. 2. Соблюдая обычай провозглашения императором, кесарь написал об этом извещение и переслал его персидскому царю. 3. С наступлением весны[59] он отправил послов и во всеуслышание объявил через них о прекращении войны. Этим он преследовал достойную цель: он просил перемирия. Ведь нет ничего драгоценнее мира для людей разумных и помнящих о своей смертной судьбе и краткости жизненного пути. 4. Но одновременно он собирал боевые силы и потоком золота склонил души воинов на всякие опасности, стыдом за полученную плату покупая у них готовность умереть. 5. Благородное великодушие цезаря сгладило память о бесчинствах варваров, был обуздан страх перед опасностями, погас гнев, вызванный неудачами, получили отпор излившиеся на города бедствия, и все зло его разумной прозорливостью было изгнано. 6. На этот год стратигом был назначен Юстиниан, сын Германа, считавшийся в числе самых высших чиновников[60]. 7. Этот стратиг старательно стал исправлять прежде недисциплинированное войско, придавая определенную форму тому, что было бесформенным, и нестройному сообщая стройный вид. 8. А император продолжал собирать силы и от многих племен набирал военные отряды за большие суммы денег, добиваясь непобедимости своих войск. Он знал, что крупные суммы денег, разумно израсходованные, в случае если даже раньше были неудачи, дадут возможность делам прийти в лучшее положение. 9. Когда истек срок перерыва в военных действиях и перестала существовать граница перемирия, установленная персами и ромеями[61], персидское войско прибыло в места, соседние с Дарой. Так решил Тамхосро, который в это время управлял персидским войском, муж многочтимый у персов. Против него стали лагерем и ромеи. 10. Но ни то, ни другое войско не начинало боя. Долгое время оба лагеря глядели друг на друга, в конце концов военные предприятия перешли в разговоры о заключении договора. Перемирие было заключено на тех условиях, чтобы на востоке в продолжение трех лет было полное спокойствие, чтобы не было никакой войны и страны вели мирную жизнь; в Армении же борьба должна была продолжаться. 11. Поэтому ромейский стратиг, пройдя мимо города Амиды, двинулся с войском в области Армении; следом за ним и персидский царь с большими силами переправился через Евфрат. 12. Когда ромейскому войску стало известно, что сам персидский царь будет командовать в этой войне, ромеи пали духом и не без основания: присутствие царя давало персам большую возможность достижения того, что у них было раньше, а ромеям оно доставляло всю тяжесть затруднений, мешая им действовать. Вследствие этого стратиг ромеев, поднявшись на один из холмов и расположив своих бойцов на равнине, обратился к ним с такою речью:
XIII 1. «Нынешний день для вас, ромеи, будет началом многих благ, если вы поверите моим словам. Верьте мне, вооружите ваши души, прежде чем вы вооружите ваши тела; пусть сердца ваши раньше вступят в бой, чем ваши руки. Пожелайте подвергаться опасности один перед другим, и вы спасены. 2. Мужи-философы (я скорее называю вас философами, чем воинами: у вас ведь одних постоянное занятие — смерть), покажите варварам вашу бессмертную отвагу. 3. Будьте неустрашимыми душой. Думайте, что вы поражаете, а не вас поражают, что чужое, а не ваше тело принимает удары врагов. Пусть свидетелями вашей доблести будут павшие враги. Пусть и умершие будут рассказывать о ваших победах. 4. Воины! Товарищи в трудах и радостях военных успехов, битва — лучшее доказательство и доблести и негодности: она судит о смелости души, она или уличит трусость, свойственную женщинам, или прославит сегодня ваше мужество, украсив вас венками и блестящими триумфами 5. Да не постигнет дух ваш любви к своему телу, чтобы вы не показали варварам спину. Сегодняшняя сладкая смерть, о которой всегда мы думаем, является каким-то сном, сном более длинным, чем обычно, но очень коротким по отношению ко дню будущей жизни. 6. Стыдитесь, воины, спасения своей жизни ценою бесславия — это, действительно, бессмертная смерть и могила бесславия, которая никогда не скроет получившего в удел себе такой позор, 7. Пусть не смущает вас, героев, персидский царь, который старается собрать вокруг себя совсем не воинственные толпы. В своей хвастливой надменности он высоко задирает нос и произносит вместо слов уже какие-то нечленораздельные хриплые звуки. Или вы не знаете этот народ, гордый и легкомысленный, треском пустозвонных слов заменяющий свою силу? 8. Забудьте о прежних неудачах, воскресите воспоминание о славных деяниях союзных войск. Забудьте о прежних бедствиях, которые породила опрометчивость стратига и на горе восприняло непослушание подчиненных. 9. Для героев-бойцов нет ничего страшного. Меч — защита для них, а раны от стрел воспламеняют у них желание подвергнуться еще большим опасностям. Храните невидимыми для врагов ваши спины; не показывайте им ваш тыл, как святыни непосвященным. 10. Я знаю, что источниками триумфов являются раны; бегство ведет к рабству, а не к спасению; трусость, свойственная чьей-либо душе, не может обещать ему спасения. Вместо панцирей пусть служат вам ваши тела, вместо щитов — ваша жизнь. Сражайтесь всем телом, пусть никакая его часть не отказывается принимать участие в опасностях. 11. Крепко сплотив оружие, укрепите строй, соединив своих коней, оградите ими фаланги, ровно держась в своих рядах, словно плотные камни какого-либо здания, защитите себя ими. Пусть копья из ваших рук не бросаются напрасно, посылайте стрелы ваши без промаха. 12. Не бессмертна природа персов, счастье мидийцев не неизменно, руки варваров не без устали, рук и ног у них не больше, чем у нас, не две души имеют они, и тела их не из адаманта. Тайне смерти подвержены также и персы. В этом война соблюдает справедливость: она не посылает бессмертных против смертных людей. 13. Вновь и вновь добиваясь мира, ромеи приобрели себе в союзники и справедливость, мидийцы оружие справедливости направили против себя, пренебрегают мирной жизнью и как истинного бога почитают любовь к войне. 14. Не на лжи основана вера наша, не подложных богов избрали мы своими вождями. Нет у нас бога, которого бьют плетками; не выбираем мы себе для поклонения коня. 15. Мы не поклоняемся богу, обращающемуся во прах, сегодня сгорающему и не появляющемуся вновь. Дым и дрова не создают богоучения, самое исчезновение их материи изобличает ложность подобного учения. 16. Процветает варвар, веселясь и радуясь; но счастье, поднявшись на алтари, где ему нанесены обиды, не может долго на них оставаться. Несправедливость часто получает силу, но в конце концов приходит к своей гибели. Идите в бой, не забывая о достоинстве вашего звания, чтобы не опорочить вместе с делами и своего имени. 17. Не предадим своих щитов, наших союзников, но обнимем их как возлюбленных подруг и будем биться за них, как за родных наших спутников. Будьте в бою похожи на спартанцев, пусть каждый из вас будет Кинегиром, если бы даже он и не входил на корабль. Нет ничего более свойственного женщине, чем желание бежать, нет ничего более ужасного, чем быть взятым в плен. Поэтому надо или умереть, или внушить себе надежды на победу. 18. Посмотрите на новый набор войска, сделанный кесарем и присланный вам на помощь: из всего, что включено в этот набор, ничего не выкинешь — это войско без малейшего изъяна; в этом честь и слава императора. 19. И я, ваш оратор, первый приступлю к бою, своей решимостью приобрету поддержку всех вас; мне будет стыдно, если я позволю себе не испытать вашей опасности. Желание сказать больше увлекает меня, но само дело предшествует рассуждениям о нем; жар души умеет противиться самим законам природы. 20. Ныне ангелы записывают вас в свое воинство и имена умерших заносят в свои списки, не равную цену им предоставляя, но многократно превосходящую величиной дара. 21. Пусть любители удовольствий не потрясают копьем; пусть никто, любящий роскошь, не принимает участия в таинствах боя; пусть никто из гордящихся богатствами не будет участвовать в сражении. Поле боя ждет любителей опасностей. Так давайте положим конец речам нашим и действиями претворим эти рассуждения в дело сражения».
XIV 1. Когда ромейские войска услыхали такие слова поучения, то все фаланги воспылали жаждою боя; они охотно решились испытать всякие опасности, в них загорелось желание подвергнуться опасности во имя доблести. В такое состояние пришли их души от увещаний стратига. 2. Когда мидийское войско узнало, что силы ромеев сделали такой выбор, оно стало готовиться к войне: всадники начали облекаться в шлемы и панцири, взялось за оружие и пешее войско. Сев на коней плотными рядами, они медленно гордым шагом двинулись против ромеев. 3. И ромеи, развернув свои ряды, подняли знамена. Заговорили трубы, поднялась к небу пыль, шум, как морской прибой, заполнил все пространство ржанием коней и грохотом оружия; все это, конечно, делало всякую речь нечленораздельной. 4. Варварское войско растянуло свой строй в длину, желая этим создать видимость бесчисленного своего количества для тех войск, которые стояли против него. 5. Ромейское войско выстроилось глубоким строем, сильным своей сплоченностью; так и казалось, что ряды его как бы сколочены из одного куска и сбиты железом — настоящий медный строй, стоящий против врагов, наподобие неподвижно воздвигнутых статуй, лишь внешним своим видом дающих возможность думать, что они стремятся к бою. Варварское войско было поражено этим зрелищем, так что в душах мидян зашевелилось чувство расслабляющей трусости. 6. Вавилоняне стали посылать стрелы в сомкнутые ряды ромеев в таком количестве, что затемнили лучи солнца. Вследствие стремительного полета стрел перья, украшавшие верх шлемов на головах воинов, казалось, полетели по воздуху, сбитые летучим оружием. 7. Ромеи стремились к рукопашному бою, тесня варваров копьями и мечами и отражая обильно сыпавшиеся стрелы; затем, избежав обычных хитростей стоящих против них врагов, они стали одерживать верх в бою. 8. Таким образом, здесь произошло славнейшее сражение между ромеями и парфянами; строй персов рассыпался, так как в глубину он не был построен в каре, а находящиеся в резерве силы вавилонского войска не знали что им делать, так как некому было стать против них. Затем, когда ромейское войско усилило натиск, варвары увидали, что дело идет к их гибели, и обратились в бегство. 9. Пришлось персам познать, что не все надежды сбываются, и на примере научились они не слишком гордиться своими беззакониями. 10. Побежденные вавилоняне, сколько у них было силы в ногах, бежали. Ромеи, неуклонно продолжая преследование, дали парфянам испытать все бедствия. Сверх всего этого, они разграбили также и персидский лагерь, разграбили и царскую палатку и все, что было там, забрали как блестящую свою добычу. Они завладели также и слонами и вместе с захваченной персидской добычей переправили их к кесарю. 11. Когда персидский царь был побежден и совершал свое позорное отступление, оказавшись около Мелитены[62], он предал город огню, найдя его незащищенным и вследствие полного спокойствия цветущим и беспечным. Затем он перешел Евфрат и отступал через Арзанену, законом обнародовав в виде надписи на каменной доске позор своего несчастья: он издал постановление, что в дальнейшем ни один из персидских царей не должен сам совершать военных походов.
XV 1. Публично объявив этим законом о своей неудаче, персидский царь находился в недоумении, что ему делать. Ромейское войско продолжало наступление, причиняя персам все новые и новые несчастья, и дошло до центра Вавилонии, уничтожая и опустошая все, что попадалось ему на пути; все встречное было как ненужное подвергнуто истреблению. 2. Достигнув вод Гирканского моря[63] и причинив много тяжкого парфянам, [ромеи] не вернулись в свою страну. Этому помешало[64] зимнее время, увеличив тем самым мучения персидской земли. С наступлением весны[65] ромеи опять вернулись в свою страну, сохраняя присущую им даже в чужих землях храбрость и постоянство. 3. Мидийцы, не имея сил переносить постигшие их бедствия, в гневе совершенно открыто поносили своего царя. Особенно огорчали их затяжка войны и весьма печальные ожидания в будущем. 4. Персы не снабжаются продовольствием из государственных запасов, как ромеи, когда отправляются на войну, и не собирают его для себя по деревням и полям. Но у них есть закон автаркии; обычно царь распределяет между ними [земли], и они ведут хозяйство на предоставленном им [участке], заготовляя сколько нужно им для жизни; отсюда они должны добыть продовольствие, нужное и для себя и для скота, пока они не начнут вторжений в чужую землю. 5. И вот персидский царь, боясь мятежа в своем войске, решил вступить в переговоры с кесарем Тиверием и договориться о мире. Уведомленный об этом кесарь тоже решил начать эти переговоры. 6. Он отправил в качестве послов для ведения и утверждения переговоров Иоанна и Петра, которые по своему высокому званию были первыми лицами в сенате (они в то же время были и патрициями); вместе с ними он посылает и Феодора, носившего звание магистра, высоко ценимого и уважаемого у ромеев. 7. С своей стороны и Хосров отправил Сарнахоргана, человека по своему высокому положению видного в персидском государстве, а с ним ряд других весьма уважаемых людей, поручив им установить перемирие. 8. Но в это время произошло в Армении большое сражение между ромеями и парфянами; во главе вавилонян стоял Тамхосро, начальником ромейских сил был Юстиниан. Здесь ромеи не оправдали своей былой славы. 9. Поэтому мидийцы отказались от мирного договора и вновь возгорелись желанием войны; не сумели они сохранить меры в только что достигнутом успехе. 10. Таким образом, послы, ограничившись в достижении намеченной цели лишь пустыми разговорами, возвратились домой, оставив безрезультатным свое мирное посольство. При таких обстоятельствах кесарь Тиверий назначил стратигом Маврикия, который в это время был начальником императорских телохранителей, и послал его в Армению[66]. 11. Хотя в это время договор, заключенный перед тем между ромеями и мидийцами, продолжал еще оставаться в силе, предводитель варварского войска Сарнахорган нарушил его и со всей поспешностью двинул войска против Константины и Феодосиополя. 12. Этот вождь халдеев продолжал опустошать со своими войсками Константину и Феодосиополь, а Тамхосро, который был облечен званием главнокомандующего персидскими войсками, действующими в Армении, увидав, что собравшиеся здесь войска ромеев намного превосходят его собственные силы, ушел из Армении и, пройдя мимо ромейской крепости Кифаризона[67], напал на местечки и деревни поблизости от Амиды. Затем он удалился домой через Арзанену. 13. Увидав, что варвары покинули Армению и двинулись опустошать страны востока, ромейский стратиг Маврикий, подняв все войско, двинулся в области Персии. Несмотря на то, что тело его было поражено сильной горячкой, он, будучи больным, продолжал нести все военные тяготы. 14. Вторгшись в Арзанену и не найдя противника, ромеи заняли Афумон, — так называлось одно из самых сильных укреплений, — другие же укрепления они разрушили. Они произвели в персидском государстве огромное избиение. 15. Взяв в плен живыми из персов десять тысяч девяносто человек, третью часть войско преподнесло в подарок ромейскому стратигу Маврикию — это была славная военная награда. Стратиг объявил об имеющихся военнопленных кесарю, а кесарь расселил их на Кипре[68].
XVI 1. После того как Арзанена под ударами ромейского оружия испытала много бедствий, стратиг двинулся дальше. Он вторгся кратчайшим путем в места, расположенные недалеко от Нисибиса. 2. Затем он повернул к реке Тигру, послав Курса и Романа на ту сторону реки для опустошения всей неприятельской области. Сам же он подчинил своей власти крепость Сингарон[69] и, так как подходило уже время зимы, взяв с собой свои войска, стал на зимние квартиры в ромейских пределах. 3. В этом году после долгой болезни умер император Юстин, найдя себе великую замену во всех своих жизненных деяниях[70]. 4. Незадолго перед тем, как он должен был покинуть пределы здешней жизни, он поставил вместе с собой правителем государства императора Тиверия[71], человека кроткого и человеколюбивого. Он совершенно не заботился о личной наживе и деньгах, видел высшее свое счастье в том, что его подданные будут процветать и наслаждаться великим богатством; общее благоденствие он считал величайшим и непохищаемым сокровищем. 5. Возненавидев тяжесть деспотической власти и считая своим прибежищем чистую любовь своих одноплеменников, он, вместо того чтобы деспотическими мерами держать управляемых им на положении рабов, предпочитал, чтобы его подданные царствовали совместно с ним; он желал скорее называться у своих подданных отцом, чем тираном. 6. И так как корабль его жизни был управляем столь высокими и чистыми мыслями, то, конечно, и в войне вместе с остальными делами произошла перемена к лучшему. 7. В начале весны, попав в сети болезни, должен был окончить дни земной своей жизни персидский царь Хосров[72], назначив преемником своего сына Хормизда[73], человека столь тяжелого характера, что он превзошел даже безбожный нрав своего отца. 8. Склонный к насилиям, он был ненасытен в своей жадности к стяжанию и ни в чем не считал нужным держаться справедливости; он радовался обману и упивался ложью; не к миру, а к войне стремился он всем своим сердцем. 9. Для своих подданных был он самым суровым владыкой; одних из наиболее могущественных он на вечные времена подверг наказанию кандалами и цепями, других казнил мечом; иных разослал по болотистым местностям Тигра, а эта река (это было хорошо всем известно) несет явную гибель тем, кого царь посылал сюда на смерть. 10. Говорят, что магами было предсказано Хормизду, что против него восстанут подданные, что он лишится власти и с позором потеряет кормило и своей жизни и своего царства. 11. Несчастны в своем безбожии те, которые дают управлять собою таким предсказаниям! То, чему, может быть, самому по себе не суждено совершиться, часто демоны предсказывают со страшными знамениями, чтобы вследствие страха от такого предсказания планы безбожных сил, задуманные с таким зловредным ухищрением, получили, наконец, исполнение. 12. Вследствие этого Хормизд обратил свой меч и на простой народ и в страхе перед будущим погубил многие его тысячи. Этим он возбудил против себя неисчерпаемую ненависть со стороны своих подданных. 13. Он на десятую часть уменьшил и выдачи воинам, заставляя в то же время войско подвергаться великим опасностям, с той целью, чтобы, уничтожив вавилонское войско, самому владеть царским троном, не подверженным угрозам мятежей и восстаний.
XVII 1. И вот, возложив на себя венец владык, Хормизд в своей хвастливой надменности уничтожил то, что было в обычае, а именно — отказался послать извещение о своем провозглашении, считая не равным и не достойным себя императора Тиверия. 2. Император предложил Хормизду прекратить войну и заключить договор о мире на равных для обеих сторон условиях; он же, обойдясь с послами с великой гордостью, открыто требовал от римлян дани[74], настаивая на том, чтобы Армения и Иверия были под его властью и чтобы ромеи сами на это согласились, чтобы кесарь в дальнейшем не требовал от него возвращения Дары, хотя его отец Хосров хотел заключить мир с ромеями на равно приемлемых для обеих сторон условиях и считал правильным вернуть Дару под власть ромеев. 3. Когда императору Тиверию стала ясной такая наглость Хормизда, то с наступлением лета[75], вновь собрав войско, Маврикий предпринял вторжение в Персию, послав Романа и Теодориха, а равно и Мартина на ту сторону Тигра, чтобы разграбить мидийскую землю. 4. Они напали с большим отрядом войска и опустошили все плодородные и наиболее цветущие области Персии; проводя все летнее время в избиениях персов, они жестоко разорили посевы и насаждения мидийских областей. 5. Ромейский главнокомандующий с наступлением зимы удалился в Кесарию в Каппадокии. Когда же вновь наступило лето[76] , он опять прибыл на восток и явился со всем войском к ромейскому городу Киркенсию. 6. Затем он поспешил проникнуть в Вавилонию через пустыни Аравии, с тем чтобы обмануть неприятеля и скрыть от него свое предприятие таким хитрым ходом. 7. В этом походе его сопровождал правитель здешних кочевников-варваров по имени Аламундар[77]; говорят, что он же дал знать персидскому царю о походе ромеев. И естественно. Ведь племя сарацин — самое неверное, готовое служить то одному, то другому, умом грубое и в отношении честности и благоразумия совершенно ненадежное. 8. Поэтому персидский царь направил главный удар на город Каллиник[78], назначив начальником войска даровитого полководца по имени Адормаан. 9. Когда, таким образом, Аламундар, наподобие трутня, уничтожил мед в ульях пчел, иными словами, перевернул все планы Маврикия, напрасными оказались передвижения ромеев и весь их поход на мидян; они спешно возвратились назад, чтобы потушить пожар собственных своих бедствий. 10. И вот ромейский вождь, предав огню те барки с продовольствием, которые следовали за ним по реке Евфрату, сам с отборными отрядами возможно скорее двинулся к городу Каллинику. 11. Когда парфянские отряды вступили с ним в рукопашный бой, ромейское оружие одержало верх. Последовало бегство персов, в результате чего приостановились эти насильственные действия.
XVIII 1. В следующем году вождь мидийцев Тамхосро, собрав большие силы мидийского войска, двинулся к Константине[79]. И в этом году произошла более сильная, чем какая-либо другая известная битва между ромеями и парфянами. 2. Полководец мидийцев, сражаясь в первых рядах войск, расстался с жизнью от удара копьем; варварское войско плохо повело бой и ромеи одержали победу. Варварам пришлось вернуться в свою страну, вместе с поражением унося с собой позор. 3. Стратиг, укрепив все, что внушало опасность в крепостях, вернулся в Византию[80]. Так как императора Тиверия постигла общая для всех нас участь — конец жизни, Маврикий, как блестящую и заслуженную награду за свои подвиги, получил власть над империей ромеев[81]; законно облеченный ею, он сложил с себя свое прежнее звание. 4. То, что было потом совершено ромеями и персами, я уже описывал в прежних книгах. Таким образом, я могу теперь идти непрерывным путем повествования и, обогнув немного отступающий рассказ, направиться к непосредственно следующей и легко обозримой мете на нашем ристалище; здесь я сделаю маленькое отступление, чтобы упомянуть в середине рассказа о том, что произошло в это время с Варамом. 5. Но прежде я считаю нужным рассказать, откуда он родом, каково его происхождение, как он поднимался по ступеням судьбы, как он мало-помалу совершал свои подвиги, — рассказать все это коротко, чтобы весь дальнейший рассказ был связным и законченным. 6. Слышал я от одного вавилонского священнослужителя, очень хорошо знакомого с государственными актами царских пергаментов, что Варам был родом из так называемой Разакенской области, из рода Миррама, что он был тот самый тиран, который был причиною низложения жестокого Хормизда. 7. Он говорил, что у мидян есть семь родов, которые ведают делами, требующими прозорливости и считающимися наиболее важными; что они получили это право по древнему закону и что иначе дела идти не могут. 8. Говорят, что один род — Арсакидов[82] имеет право на царскую власть и он возлагает на царя царскую диадему, второй стоит во главе военных дел и назначает военачальников, третий ведает государственными делами, 9. четвертый разрешает споры относительно мятежей и среди нуждающихся в водворении порядка, пятый является руководителем конницы, следующий за ним ведает сбором податей с царских подданных и наблюдает за царской казной, седьмой заведует изготовлением оружия и военного одеяния; считается, что этот закон был введен в персидском царстве Дарием, сыном Гистаспа[83]. 10. Говорят, что Варам происходил из дома Миррама, из рода Арсакидов, и вначале был зачислен в отряд царских телохранителей и немного спустя, командуя отрядом конницы, ходил походом вместе с Хосровом, сыном Кавада, когда вавилоняне осадили и взяли Дару — скипетр Ромейской империи был тогда в руках Юстина младшего. 11. Вместе с персидским царем Хосровом старшим Варам совершил вторжение и в Армению; прославившись своими подвигами на войне, он немного времени спустя был назначен главнокомандующим персидского войска. 12. За короткое время судьба столь высоко подняла его, что он получил звание даригбедума царского стола (ромеи называют его куропалатом). Из-за этого им овладело великое безумие и вследствие своих побед над тюрками он исполнился великими и неудержимыми желаниями, чреватыми стремлениями к власти. 13. Как искру под пеплом скрывая свое желание причинить огорчение царю Хормизду, он хитро приводил в ярость войско, придумывая, что будто бы персидский царь гневается на свою армию, грозит даже смертью вавилонскому войску за поражение, понесенное им в битве у Свании. 14. Он сообщал ему и выдуманные постановления Хормизда, в силу которых якобы уменьшались сравнительно с обычаем раздачи войскам из царских запасов. Из-за этого в войске росло возмущение и расшатывалась дисциплина.

Феофилакт Симокатта. История Книга третья

Оставьте первый комментарий

Отправить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован.


*